Она так и не стала музой великого поэта

Когда речь заходит о Сергее Есенине, образ Айседоры Дункан возникает первым в воображении юных почитателей поэзии. Люди немного постарше ее также помнят, но знают они и еще об одной попытке рязанского парня устроить свой быт. И уж совсем умудренные знают о бесконечных попытках Есенина утолить жажду страсти.

На мой взгляд, и я особенно подчеркиваю, что это лично мое мнение, Сергей Есенин со всем жаром провинциала истово хотел ворваться в литературную, а вместе с тем и в богемную жизнь. Складывается впечатление, что именно из любви к литературе Сергей Александрович и устраивал свои многочисленные браки. Мне сложно поверить в истовое желание молодого шального повесы устроить семейное гнездышко; кажется, женщины для него были не только музами и объектами страсти, но и трамплинами к славе. Чего стоит только одна женитьба поэта на наследнице литературной династии, внучке самого Льва Николаевича – Софье Андреевне Толстой. Об отношениях с немолодой француженкой Айседорой Дункан и браке длиной в один год и говорить нечего. Страсть и шалость, которая крепко засела в памяти потомков, в первую очередь из любви ко всему иностранному. Но это, опять же, на мой взгляд…

В череде известнейших и красивейших женщин, которые покорились таланту поэта, есть одна едва заметная девочка. Именно ей, а не Есенину, и посвящается эта статья.

Галине Бениславской 23 года. Суд над имажинистами — в холодном и нетопленом зале она впервые увидела Есенина. «Он весь стихия, озорная, непокорная, безудержная стихия, не только в стихах, а в каждом движении, отражающем движение стиха. Гибкий, буйный, как ветер, о котором он говорит, да нет, что ветер, ветру бы у Есенина призанять удали. Где он, где его стихи и где его буйная удаль — разве можно отделить. Все это слилось в безудержную стремительность, и захватывают, пожалуй, не так стихи, как эта стихийность», — пишет девушка в своих «Воспоминаниях о Есенине».

Эта небольшая книжка более похожа не то на житие опустившегося святого, не то на интимный и нескромный девичий дневник. Право слово, читать стыдно. Но стыдишься не мыслей автора, а того, что это опубликовали. Что чужие посторонние люди смеют прикасаются к нагим чувствам вполне реальной милой барышни. Кажется, Бениславская далеко не первая неразделенно влюбленная дурочка, уж простите за крепкое слово, но что-то в этом юном создании и в ее отношении к Сергею Александровичу подкупает. Кстати, несмотря на крепкую дружбу, всю жизнь Галина называла Есенина только по имени отчеству.

Конечно, ей хотелось любви, пламенной и яркой, всеохватной любви. Но вместо этого она довольствовалась дружбой, займом денег на пропой, работой над книгой Есенина и бесконечным наблюдением за вспыхивающими фееричными романами своего визави.

Возможно, самым нежным, что ей приходилось слышать в отношении себя от Есенина, была эта фраза: «Я сам боюсь, не хочу, но знаю, что буду бить. Вас не хочу бить, вас нельзя бить. Я двух женщин бил — Зинаиду и Изадору — и не мог иначе. Для меня любовь — это страшное мучение, это так мучительно».

Нет, он ее не бил… Он ее убил! Книга Галины Бениславской «Воспоминания о Есенине» отображает не только одаренную влюблённую девочку, но является, по существу, довольно подробной предсмертной запиской.

Узнав о смерти Есенина, сразу после больницы, Бениславская пришла на Ваганьковское кладбище и застрелилась на могиле поэта.

Она так и не стала его музой, не стала самой яркой женщиной в его жизни, она вообще ни кем не успела стать. Таланты, стремления, цели юной 26-ти летней девочки погибли зимним днем со словами: «3 декабря 1926 года. Самоубилась здесь, хотя и знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина… Но и ему, и мне это всё равно. В этой могиле для меня всё самое дорогое…».