Бывший доктор!

«Ты слабая женщина, ты не смогла меня вывезти» – так говорил Михаил Булгаков своей первой жене Татьяне. Корил за то, что не рискнула его, больного, вывезти за границу в эмиграцию.

Нет, революция не отняла у него жизнь, возможность писать, счастье любить, но она отняла у него его привычный уклад. Думаю, для такого человека, как Михаил Афанасьевич уклад – это было не праздное, не пустое слово.

Он, конечно, аристократом не был, но, кажется, он был бы не против им стать. Он всегда стремился к высшему свету, не даром его главная героиня – тайная королева, инкогнито, так сказать. С виду обычная тридцатилетняя женщина, но «кровь… как причудливо тасуется колода карт». Но это в сторону.

В Киеве до революции, Михаил Афанасьевич жил жизнью полной: большая семья, собственный, хоть и тесный дом, а в нем собственная библиотека и непреложные традиции. А еще молодость, первая любовь и перспективы молодого врача.

И вдруг все разом летит к черту. Киев берут то эти, то те. Привычные вещи и традиционные ценности – позор и даже приговор. А перспективы – прогнуться или умереть.

Совершенно неизвестно, кем бы стал молодой доктор Булгаков, если бы не революция. Практически все исследователи его творчества уверяют, что без трагических событий 1917 года жизнь Михаила Афанасьевича была бы сказочно успешной и прекрасной. Может, и сам он так бы сказал и так и думал, но тут есть фокус.

Приглядитесь-ка к его творчеству внимательно и строго. Есть ли «вещички» (как он любил называть свои сочинения), лишенные революции пламенного следа? Оказывается, нет. Все творчество писателя пропитано революционным настроением: пусть отрицанием, пусть желчью, пусть сожалением, пусть укором, пусть сатирой, пусть сарказмом, но ведь все для нее, о ней, из-за нее – революции. Именно, именно! Революция сделал из доктора писателя, и писателя, надо сказать, прекрасного. О чем бы писал непревзойденный мастер без трагических событий 17-го года, о чем писалось бы ему в эмиграции, да и писалось ли бы? Тут можно долго гадать, но результат налицо – не любивший большевиков Булгаков умудрился не любить их явно, писать об этом много и талантливо, при этом избежать и расстрела, и прогиба. Его «Дни Турбиных» – едва ли не самый успешный спектакль за всю историю МХАТ, он едва ли не самый любимый автор И. Сталина, и все это при явной нелояльности и ненадежности Булгакова.
В пьесе «Зойкина квартира» есть такая фраза:

«А дальше я еду к вам в трамвае мимо Зоологического сада и вижу надпись: «Сегодня демонстрируется бывшая курица». Меня настолько это заинтересовало, что я вышёл из трамвая и спрашиваю у сторожа: «Скажите, пожалуйста, а кто она теперь, при советской власти?» Он спрашивает: «Кто?» Я говорю: «Курица». Он отвечает: «Она таперича пятух». Оказывается, какой-то из этих бандитов, коммунистический профессор, сделал какую-то мерзость с несчастной курицей, вследствие чего она превратилась в петуха. У меня всё перевернулось в голове, клянусь вам. Еду дальше, и мне начинает мерещиться: бывший тигр, он теперь, вероятно, слон. Кошмар!»

И вот же горький юмор: Булгаков при советской власти – бывший доктор и великий мастер! Так что Татьяна Лаппа может быть и слабая, но слабыми женщинами русская литература полнится. И, дорогой мой читатель, а случись что сейчас: хватит ли у вас таланта и сил остаться неугодным, но любимым? И еще: любите ли вы Булгакова, любите ли вы его так, как люблю его я?…